Спасала людей на войне
НАРОДНАЯ КНИГА ПАМЯТИ
Мария ШЕРЕМЕТЬЕВА родилась в семье шахтера, где было пятеро детей: сын и четыре дочери. Конечно же, мать с отцом хотели, чтобы дети стали грамотными. Вот и Мария, успешно завершив учебу в восьмом классе поселковой школы, в 1939 году поступила в фельдшерско-акушерскую школу
От природы энергичная и инициативная, комсомолка Мария Шереметьева шефствовала над местной пионерией. Видимо потому в сороковом году, после окончания медицинской школы, ее послали на Западную Украину, только что вошедшую в состав СССР. Только не медиком, а работником Торчинского райкома комсомола. – Сложное это было время, – вспоминала Мария Александровна, – в районе лютовали бандеровцы. Они убивали коммунистов и комсомольцев, сжигали конторы создавшихся колхозов, не щадили ни женщин, ни стариков, ни детей. Работать было трудно и опасно… И все-таки Шереметьева и днем и ночью старалась донести до людей правду жизни, политику страны, ободрить и объединить селян. Постепенно на новых землях налаживалась жизнь. Повеселели люди, появились у них планы на будущее. Однако не прошло и года, как на страну обрушилась война… В тот же день, 22 июня 1941 года, военнообязанная Мария Шереметьева была призвана в армию. Ее назначили военфельдшером формировавшегося в городе Луцке моторизованного батальона 31-го стрелкового полка. Только на следующий день, когда батальон выдвигался на позицию, немецкая авиация разбомбила его вместе с железнодорожной станцией, на которой собрались сотни эвакуируемых жителей – Это была страшная картина, – вспоминала ветеран.– Все поле было усеяно трупами и ранеными людьми. Тогда-то хорошо пригодилась моя фельдшерская подготовка. И случай этот решил мою дальнейшую жизнь: я стала спасать людей на войне. Но законы войны для всех обязательны: на войне убивают и ранят не только бойцов. После нескольких недель, проведенных под постоянными бомбежками, настигло и ее несчастье. 8 августа недалеко разорвавшаяся бомба ранила, контузила и засыпала Марию землей. Случайность спасла ее от смерти. Когда после авиационного налета команда красноармейцев собирала убитых, один из бойцов, увидев Шереметьеву, перед захоронением решил протереть ей лицо, и в этот момент девушка очнулась и открыла глаза Ее срочно отправили с другими ранеными в Харьков, потом в – Ржищевский госпиталь, где пролежала она до сентября. После лечения Мария Шереметьева попала в 64-й запасной стрелковый полк 9-й дивизии, формировавшийся в Воронеже. Пешим порядком полк перебрасывали в Саратов, где собирали резервы для обороны Сталинграда. Военфельдшер Шереметьева помогала офицерам в комплектовании маршевых рот, а в мае сорок второго года с одной из маршевых рот сама отправилась под Сталинград. Так уж получилось, что там в это время ранило фельдшера 2-го батальона 112-го стрелкового полка 49-й стрелковой дивизии, и комбат попросил Марию Александровну заменить убывшую. – Было настоящее пекло! – вспоминала ветеран. – Со всех сторон крики и стоны раненых. Каждому нужно обработать раны, перевязать, отправить кого в медсанчасть, кого в госпиталь. Все раненые просят пить. Но, хотя Волга рядом, на ее берег за водой не подойти – немецкие снайперы лютуют. И запомнилось вот что: вытаскиваю одного солдатика на шинели из-под огня. У него оторвана правая нога по колено, у левой ноги нет ступни, осколком разворочено левое плечо, нет уха… Я его перебинтовываю, а он мне убежденно так: «Ничего, сестричка, мы еще в Берлине потанцуем!». 30 октября сорок второго года беда снова нашла Марию Шереметьеву. И опять – бомба, и опять – контузия. Только теперь уже тяжелая. И уже не месяц, а полгода Шереметьева пролежала в госпитале города Троицка на Урале. – Когда я была в этом госпитале, – рассказывала Мария Александровна, – к нам в палаты иногда приходили местные и вывезенные из блокадного Ленинграда дети. И заметила я тогда, как же они отличаются: местные – живые, энергичные, а вот ленинградцы – будто бы маленькие старички, тихие, погруженные в себя. Видно, нелегко пришлось им, перенесшим в блокаду нечеловеческие страдания! Вот тогда и решили мы, раненые, сделать им приятное. К Новому году скопили кусочки сахара, у кастелянши выпросили списанную простыню, сшили из нее много мешочков, положили в них сахар и другие лакомства, потом вручили детям. Сколько же было у них радости! В апреле сорок третьего года опытного военного фельдшера Марию Шереметьеву назначили старшей медсестрой эвакогоспиталя, который был направлен под Орел. Туда, где началось тяжелое сражение на Курской дуге. И снова пошли дни и ночи, наполненные ранениями и страданиями бойцов. В декабре сорок четвертого года Мария Шереметьева была назначена командиром взвода санитаров-носильщиков 5-й Орловской стрелковой дивизии. С этой дивизией она прошла по дорогам Белоруссии, Польши и к началу сорок пятого вышла на границу с Восточной Пруссией. Эшелон прибыл в район Хайлигенбайля (Мамоново) в марте, совсем незадолго до штурма Кенигсберга. И вскоре начались бои по ликвидации группировки немецких войск… Боями под Кенигсбергом не закончилась для Марии Шереметьевой война. Ее полк перебросили под Берлин, где он участвовал в жесточайших ночных сражениях 2 мая. Ее боевой путь отмечен многими наградами – орденом Отечественной войны 1-й степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За взятие Кенигсберга», «За взятие Берлина», «За победу над Германией». Есть у нее и бланк благодарности Верховного Главнокомандующего за взятие Берлина. Подготовила Татьяна МИШИНА Фото из архива редакции
Последние новости
|